Хаджо Ортил (Hajo Ortil)

Хаджо Ортил - родился 10 января 1905 года, в Бремене; на самом деле Ханс-Иоахим Ортиль , также известный как Большой Старый Джо, три года изучал английский язык в Лондонском университете. В 1916 году он присоединился к Alt-Wandervogel, а позже стал членом немецкой Freischar. Он получил докторскую степень в 1934 году в Геттингене и получил докторскую степень по философской теме, посвященной Джорджу Беркли и английской литературе. Он стал учителем английского языка, философии и спорта в гимназии в Бремене.С 1941 по 1944 год жил в Вене. Там Ортил был членом венской ассоциации нудистов, а в 1944 году он также познакомился с немецким писателем Гербертом Риттлингером и через него занимался греблей на каноэ. После войны он стал учителем в средней школе на Дечанат штрассе в Бремене, а в 1958 году в гимназии на Парсеваль штрассе. Он познакомился с писателем Гансом Лейпом.

 В 1949 году Ortil получил от компании Rittlinger лодку Klepper «синий кит». 23 июля 1949 года он и трое молодых людей под руководством Герберта Риттлингера и его жены Марианны отправились на Бёме возле Зольтау на водную экскурсию в складных лодках и палатках. Путешествие продолжилось через Аллер, Везер, Гесте и канал Хадельнер до устья Эльбы около Оттерндорфа. Ортиль назвал указанную дату рождением ганзейских пиратов. В 1950 году он отправился с Марианной и Гербертом Риттлингерами в путешествие на складной лодке по Северному морю в Лютье Хёрн, юго-восточнее Боркума. Риттлингер подробно рассказал об этом путешествии в своей книге « Путешествие на амфибии» словами и изображениями через своего друга Хаджо Ортила.

В 1950 году Ортил занял пост председателя бременской ассоциации нудистов Bund für Naturgememe Lebensführung e. V. »(BfnL, с 1990 г. BfFnL, Ассоциация семейного спорта и естественного образа жизни). Помимо работы в качестве председателя, он также создал в рамках этой ассоциации молодежную группу «Ганзейская река и морские пираты». Это была смешанная группа мальчиков и девочек, с которыми он плавал на каноэ в складных лодках и палатках. Желанными гостями были молодые люди из других мест. Те 12–18 летние называли Ортила «Большим старым Джо». Группа пиратов была ядром Landes-Kanu-Verband Bremen.

Хроника путешествий пиратов и гребли на каноэ насчитывает сотни коротких, отпускных и выходных поездок по притокам Везера, по вересковым рекам, а также по Эмс и Хасе. Однако наиболее важными были масштабные летние поездки с 1950 по 1975 год по рекам и озерам, а также по морским побережьям дома и за рубежом. 

В своих трудах, иллюстрированных многочисленными фотографиями, Ортил описал греблю на каноэ своих «Ганзейских пиратов» со складными лодками и палатками в связи с натуризмом. Опыт вождения и совместное пребывание обнаженными для мальчиков и девочек-подростков, молодых женщин и молодых мужчин были необычными для периода Аденауэра. С принятием закона о распространении произведений, вредных для несовершеннолетних, от 1952 года Бундестаг установил, что произведения, рекламирующие обнаженную культуру с изображениями, классифицируются как серьезно вредные для несовершеннолетних. Публикации Ортила переведены на голландский, шведский, английский и датский языки.

В буклете  Ортила «Цель и путь немецкого нудизма» на страницах 52–53 вы найдете статью «Нудистские водные походы». В статье он ставит себя и своих ганзейских пиратов в литературной и практической традиции в водных видах спорта, а именно Карл Дж Лютер (КСС) через Оттомар Крупский и Вальтер Френц и Вернер Wrageдругу Ортила Герберту Риттлингеру: «С нашим амфибумом [пиратское имя Герберта Риттлингера] гребля на каноэ стала ярче. Так сказать, стихи. И эту поэтическую часть продолжил некий пиратский гид по имени Хаджо Ортиль, который, кстати, является автором этой статьи. «После перечисления множества направлений своих пиратов Ортил упоминает, что нудистские водные походы в настоящее время совершают другие люди - А. Силлер, Дидерикс, Хейде, Сусленд. Масальскис, Вальтер Бергманн, Бертольд Ридмюллер - отличный старт по всей Германии. Это привело к созданию DFK Canoe Sports Rings, организационного звена между Немецкой ассоциацией натуризма (DFK) и Немецкой ассоциацией каноэ. Вывод Ортила таков: «Гребля на каноэ в культуре нудистов переживает большой подъем, и впереди у него еще более значительное будущее». - Кольца для гребли на каноэ DFK все еще действуют сегодня.

В своем завещании (1981 г.) Хаджо Ортил завещал свою сексологическую библиотеку, архивы и все фотографические материалы своих пиратов Фонду Бронгерсма. Это основал голландский депутат Эдуард Бронгерсма, агитировал за права однополых, педофилии и педерастии в начале (1979-1992 годов) . После смерти Бронгерсма в 1998 году его фонд получил название «Fonds voor Wetenschappelijk Onderzoek Seksualiteit». С 1992 года целью было научное исследование сексуальности молодежи. В своей книге Loving Boys I. Начиная с 1986 года Бронгерсма цитирует Ортила: «Я считаю, что за свою жизнь у меня было 800 голых мальчиков в своей постели, все желающие остались довольными и удовлетворили меня. Теперь все они выросли до взрослых мужчин. Ни один из них не жаловался ». Хаджо Ортил, как и другие молодежные движения, представлял идеи« образовательного эроса », включающего половые акты.

Бронгерсма и Ортил познакомились в 1965 году и с тех пор стали очень хорошими друзьями. У них были общие интересы, например Б. Коллекции эротических фотографий молодых людей, поездок и т. Д. Они часто бывали и путешествовали вместе. В 1968 году они провели два месяца в Сицилии, Тунисе, Алжире, Марокко, Испании, Португалии и Франции. В следующем году они вместе поехали в Трою , которую Ортил, как большой поклонник Гомера , хотел увидеть хотя бы раз. Помимо Ханса Лейпа, Ортил контактировал с такими известными писателями, как Вернер Хельвиг, Манфред Хаусманн и Эрнст Юнгер. Педагог-реформатор, друживший с ним Густав Винекен, осужденный за сексуальное насилие над школьниками после Первой мировой войны, нашел отражение в его иллюстрированной книге «Сотня Уайльдов. От нахальных и счастливых негодяев »с личным посвящением в день его рождения.

Ортил ушел с должности учителя средней школы в сентябре 1967 года . В 1975 году он решил совершить последнее путешествие с пиратами из-за своего возраста и слабого здоровья.

После этого он провел последние годы своей жизни в своем бременском доме в преклонном возрасте. Некоторые из его бременских пиратов и несколько родителей-пиратов были в состоянии утешить его и помочь, пока он не умер 12 июля 1983 года.

Ортил был уважаемым учителем в своей школе в Бремене. В 2005 году мэр Бремена Хеннинг Шерф вспомнил его в публичном выступлении: «Все студенты знали его и знали, что он все делает по-другому. Он всегда писал в классной книге половину романа, не имевшего отношения к обсуждаемой теме. Якобы он нуждался в этом, чтобы узаконить себя перед преподавательским составом. Он открыл для меня большое окно и изменил мою жизнь. Он научил меня говорить и писать то, что я считал правильным. Он был таким справедливым, даже если провокации были направлены против него самого». 

 

Хадж Ортил, великий старик и молодежный фотограф природы, остановился в нашем офисе в марте, и мы записали интервью с ним. Ортил любезно согласился говорить с нами на английском языке, который является только его вторым языком, но который он использует с большой силой и цветом. Мы устояли перед искушением "отредактировать" его выражение и оставили, как могли, это замечательное завещание замечательного человека в его собственных словах.

 

Журналист: в Германии вы проводите два года, изучая практику учителя средней школы, затем вы получаете звание советника по учебе.

ОРТИЛ: Для меня это было в течение нацистских лет. Я всегда был противником, печатал на машинке и делал циркуляры против гитлеровского режима, а в 1933 году меня поймали. В тот первый раз я попал в тюрьму, но потом они сказали: о, он молодой человек, и он станет хорошим национал-социалистом, поэтому они приняли меня в качестве учителя. Но потом я сделал это снова, в начале войны в 1939 году, когда Гитлер воевал с Польшей. Они дали мне три года тюрьмы.

 

 

Журналист: за гомосексуализм?

 

ОРТИЛ: нет, нет, они не знали об этом. Я был очень осторожен, потому что они иногда казнили людей, особенно там, где было что-то связанное с маленькими мальчиками. Один мой друг получил десять лет тюрьмы, только за то, что ласкал мальчика.

 

Журналист: просто ласкал ?

 

ОРТИЛ: хорошо . . . В то время у гитлеровских мальчиков были очень короткие шорты, и поэтому для людей, любящих мальчиков, было замечательно видеть всегда бедра, колени. И он только ласкал его здесь (указывая на бедра), и там был еще один мальчик, увидевший, и расказал  лидеру Югенд. Мой друг был освобожден в Восточной Пруссии русскими. Так что, хотя я и продолжал свою любовь к мальчикам во времена Гитлера, это было только с несколькими мальчиками, которым я доверял и которые доверяли мне. Так что тюрьма в то время была катастрофой, но позже эта катастрофа стала для меня удачей, потому что после того, как я был уволен, они не решились взять меня, чтобы сделать из меня солдата, поэтому они сказали, как мы можем использовать этого человека, и они отправили меня в Вену и сделали меня смотрителем. Мне всегда приходилось ездить на велосипеде туда, где были взрывы, и писать отчеты, где разрушались здания администрации, правительства. И я был членом Венской нудистской Ассоциации. А еще я преподавал в вечерней школе. Когда русские пришли, они пришли очень быстро, потому что немецкое командование не сообщило нам тогда, что русские были на границе: они всегда говорили нам, что наши войска вернутся, что всё в полном порядке, так что паники в Вене не было. На следующий день после моего побега, я взял с собой группу мальчиков и девочек, все дома были охвачены пламенем.

 

Журналист: Это были дети, с которыми вы познакомились в Вене во время вашего обучения? Все Венские дети?

 

ОРТИЛ: Да, по крайней мере, большинство из них.

 

Журналист: сколько им было лет? Или от шестнадцати до двадцати. То, что ты сделал, было довольно необычно. Большинство австрийцев и немцев не брали группу из десяти-пятнадцати подростков и не уходили в горы.

 

ОРТИЛ: ах, но вы должны думать о конце войны. Девушки всегда думали: "русские возьмут нас и изнасилуют, так что лучше уйти. Кто-то рассказал родителям, а кто-то нет, они просто пошли со мной. Они сказали своим родителям:" мы поедем с нашим учителем кататься на лыжах в горы", и когда мы сошли с поезда, русские уже были там. Мы были в горах Шней, совсем недалеко от Вены. Люди говорили: "о, Русские приближаются очень быстро, лучше вам пойти в соседнюю хижину, поближе к Альпам."

 

Фотография Ортила в "мальчике": фоторепортаж, 1964, С. 176

 

ОРТИЛ: да,от и до хижины, как птица с ветки на ветку. О, это было чудесное время, только грохот пушек, конечно, не был для нас приятной музыкой.

 

Журналист: это была зима, весна?

 

ОРТИЛ: был март. Я знаю, потому что мы жили в этих хижинах до апреля, а потом, 8 мая, война закончилась.

 

Журналист: Наверное, вы посылали девочек в деревни, чтобы сказать: "о, у меня есть бедная бабушка, живущая в горах . . ."

 

ОРТИЛ: да, и одна женщина из деревни поднялась, и она была полна слез и сказала: "О, мы забыли наши одеяла. Не будете ли вы так любезны принести нам одеяла? В нашем доме есть этот и тот номер. Иди и возьми то, что тебе нравится, и что-нибудь поесть." А мы взяли мешки с искусственным сахаром, потому что сахар был очень редким и мы могли заменить его на продукты питания вместе с крестьянами. И вот мы принесли одеяла, и это был последний момент, потому что через два часа там были русские, и немецкие солдаты сказали: "что вы делаете? Русские придут и заберут тебя." И мы сказали: "Ну, вы знаете, что есть эти матери со своими детьми в горах, и мы хотим принести им одеяла." Поэтому солдаты сказали: "Хорошо, это ваш риск. На следующее утро мы надели лыжи и отправились в горы, чтобы найти следующую хижину. Я помню, что на одном склоне внезапно произошло нападение русских, но никто не был ранен, а потом мы снова вошли в долину, и там были немецкие солдаты, в основном эсэсовцы, и они сказали: "куда вы идете?" И мы сказали: "Мы хотим вернуться домой в Германию." Они сказали: "Нет. Все твои девочки и мальчики останутся здесь. Девочки могут быть медсестрами, а мальчики-получить оружие и защищать Отечество." Я сказал: "Нет, Нет, я учитель. Послушайте, это мои ученики, и я отвечаю за них, а не вы. Сначала они должны написать своим родителям. И так далее, и тому подобное. Ну, лейтенант сказал: "Вы делаете то, что не является законным", но он сказал нам идти дальше.

Однажды русские десантники напали на нас в одной из горных хижин и хотели расстрелять. Но мои мальчики и девочки, некоторые из них, изучали русский язык, и у них были русские книги, и это очень интересовало солдат. Они спросили: "Кто такой Маркс? Кто такой Ленин? И мы им ответили им, поэтому русские спустились в долину и оставили нас в покое. Но эсэсовцы наблюдали за ними в бинокль, и все они были расстреляны. Потом за нами пришли эсэсовцы, и одному из наших парней прострелили обе ягодицы. Эсэсовцы думали, что мы на стороне русских. Но теперь у ребят были свои карточки Гитлер югенда-они хотели уничтожить их, но я велел им сохранить и спрятать и они показали их эсэсовцам. Поэтому эсэсовцы отправили нас на крестьянской повозке в ближайший госпиталь, но тут снова подошли русские, и нам пришлось идти со всеми ранеными в вагоны.

Дороги были ужасны. Вы знаете, как больно, когда тебя ранят, когда тебя бьют, поэтому мальчики и девочки держали руки под ранеными солдатами, чтобы облегчить их боль. Потом мы добрались до Дуная и сели на корабль, где повар спрятал моих девочек. Это было потому, что он хотел заняться с ними любовью в своей спальне, но девочки не хотели ничего с ним делать, поэтому он бросил нас посреди ночи в маленькой деревушке в Германии.

 

Журналист: этот, конечно, была смешанная группа мальчиков и девочек. Там, должно быть, было довольно много сексуальной активности.

 

ОРТИЛ: О, конечно. Девочки сказали: "Если вы этого не сделаете, это сделают русские! А потом, видите ли, мы были товарищами. И в то время я развил свой принцип позволять все, кроме того, чтобы быть хорошим охранником и учителем и всегда говорить им, что они должны делать, а что не могут делать и так далее. Главное, что было . . .

 

Журналист:  Ты не можешь позволить забеременеть.

 

ОРТИЛ: это было единственным, что имело хоть какой-то вес. Если мальчики делали это с мальчиками или со мной . . . (Пожимает)

 

Журналист: - Большинство мальчиков хотели заняться сексом с тобой или с другими мальчиками, или большинство из них хотели пойти с одной из девочек?

 

ОРТИЛ: мальчишек между собой не так уж и много. Конечно, они предпочитали девушек. Но они знали, что мне нравится - вы должны видеть меня тридцатилетним мужчиной; я был спортивным учителем и выглядел вполне прилично.

 

Фотография Ортила в "мальчике": фоторепортаж, 1964, с. 177

 

ОРТИЛ: да.

 

Журналист: Неужели у них не было никаких трудностей с этим, хотя они и были в подростковом возрасте?

 

ОРТИЛ: нет. Я видел, что хорошее товарищество, и это хорошо для мальчиков. И в этом случае у нас было так много опасностей. Опасность повсюду сводила нас вместе. Я думаю, что это было бы так, что испуганный маленький мальчик хотел бы, чтобы его обнимали и ласкали. Ну, или им это нравилось. Я могу только сказать тебе. Теперь я привык к тому, что мальчики принямали это. С тех пор у меня было около 800 сексуальных контактов с мальчиками-только с мальчиками-и только 5, 6 или 7 мальчиков сказали "нет".

 

Журналист: правда? У тебя должно быть шестое чувство . . .

 

ОРТИЛ: и с теми я всегда оставался другом. Они сказали: " Нет, я не привык к этому, я предпочитаю девушек", но они никогда не оставляли меня. Они даже снова приходили ко мне домой, позже со своими женщинами и детьми - никто из них не сходил с ума и не говорил: "Ты грязный старик" или что-нибудь в этом роде.

 

Журналист: Что вы делали после того, как вы добрались?

 

ОРТИЛ: теперь мы получали много еды, потому что там были американцы, и я стал переводчиком для американских войск. Я мог бы провести много часов - и пить пива, потому что американцы хотели пива, а у людей было пиво, но они его прятали. Потом мы взяли велосипеды и поехали в Ганновер. Моя мать жила в то время недалеко от Ганновера, в горах Гарца.

 

Журналист: откуда у вас велосипеды?

 

ОРТИЛ: изымали у людей, которые украли эти велосипеды. В те дни были все эти иностранцы, которые должны были работать на нацистов, и они хотели вернуться домой, поэтому они забрали велосипеды детей и молодых людей, и где они нашли велосипед, они украли их, и мы сделали то же самое. Мы были за кустами, и теперь нас было десять человек, и мы кричали, и нападали, и били ногами по их костям, и они падали, и мы брали велосипеды, и прежде чем они смогли подняться и убежать, мы были далеко. Это было ужасное время. Не было ни правильного, ни неправильного, ни правил, ни законов.

 

Журналист: Вы поддерживали связь с мальчиками и девочками, которых сопровождали из Австрии?

 

ОРТИЛ: только с несколькими из них, потому что после войны трудно было даже писать письма в Вену. Все Бриги были уничтожены по приказу Гитлера. Половина моей группы немедленно попыталась вернуться в Вену. Они сказали: "О, Мои бедные родители, они не знают, где я."Они часто встречали американца или англичанина-охранника, и солдат говорил: "входите, мы поедем в Вену", - и они были очень милы и ничего не делали девочкам. Другая половина сказала:" Нет, мы идем с тобой", и они пошли со мной до самого дома моей матери, и там они прожили со мной неделю. Но потом газеты объявили о поезде, который отвезет австрийцев обратно в Вену, и все остальные уехали.

 

Журналист: Должно быть, это было очень печальное расставание для тебя.

 

ОРТИЛ: Да, потому что в то время у меня действительно не было друзей мужского пола. Но я нашел новых товарищей. Молодежь в то время была очень взволнована. Война закончилась. Американцы будут бомбить Хиросиму. И так мы обсуждали и обсуждали. И все эти девочки и мальчики, все эти послевоенные юноши, хотели танцевать. Я нашел там много старшеклассников, которые мне нравились и которые любили меня; а потом небольшая группа из нас, очень маленькая группа из трех или четырех мальчиков, уходила в лес и, конечно, любила друг друга. А потом вдруг возникла большая потребность в учителях в Германии, потому что, как вы можете себе представить, большинство учителей были нацистами.

 

Журналист: во времена Гитлера вы не могли бы быть учителем, если бы не были нацистом?

 

ОРТИЛ: нет, так что теперь я был важным человеком, потому что я сопротивлялся и был в тюрьме, и все говорили: "О Боже, как ты страдал", и так далее. Поэтому я переехал в город, где сейчас живу, и учу сначала девочек, потом мальчиков.

 

Журналист: чему ты учил?

 

ОРТИЛ: английский, немецкий, философию и спорт - гимнастику, футбол и так далее. У меня был диплом.

 

Журналист: вы также основали пиратов и начали делать эти замечательные фотографии.

 

ОРТИЛ: в 1947 году я основал Ассоциацию гребли на каноэ. Сначала у меня было десять девочек и только три или четыре мальчика. Со временем все изменилось, и сегодня у нас три девочки и двадцать мальчиков.

 

Журналист: Это потому, что дети чувствуют, что вы больше заинтересованы в мальчиках, чем в девочках?

 

ОРТИЛ: Я узнал, что для того, чтобы иметь мальчиков, нужно иметь девочек. В Германии очень сложно создать группу только для мальчиков. Потому что мужские ассоциации всегда вызывали подозрение в Германии. Многие родители не посылали своих сыновей в разведку, потому что думали, что там могут быть гомосексуалисты. Но многие люди не понимают, что пираты всегда были смешанной группой. Теперь многие люди знали меня, видели, что я делаю, и пытались сделать то же самое. Но они всегда ошибались. В Мюнхене была группа, но все, что их интересовало, - это игры, так что прошло всего полгода, и их поймала полиция. Тогда один мой друг в Штутгарте сказал: "О, я сделаю то же самое, что и вы, но я ничего не знаю о каноэ, поэтому я соберу молодых людей, заинтересованных в мотоцикле.- Ну, хорошо, но его квартира была в центре многоквартирного дома, и эти люди пили, и они пели песни очень громко, и у них было стерео, все слишком громко. Соседи разозлились и вызвали полицию, а когда полиция приехала, они лежали голые в постели и занимались любовью. Ребята были очень, очень хорошие. Они сказали: "Нет, мы ничего не скажем."Но у полиции были доказательства на их глазах, и поэтому мужчины получили два года лишения свободы. Все эти попытки сделать то же, что и я, взрывались, потому что они всегда совершали ошибки. И для меня у меня было три защиты. Во-первых, голая жизнь, потому что, конечно, мы были организованы как нудистская ассоциация. Во-вторых, я был спортивным учителем. В-третьих, у меня всегда были мальчики и девочки, смешанная группа. Эти три вещи защищали меня.

 

Журналист: люди подумали, что вы интересуетесь нудизмом, спортом и здоровым образом жизни , и, поскольку у вас есть девочки, очевидно, что вы ничего не делаете с мальчиками.

 

Фото автор Ortil

 

Журналист: ты можешь рассказать нам что-нибудь о своей сексуальной либеральности в "Пиратах"?

 

ОРТИЛ: Так вот, в Германии есть три бассейна, люди в зависимости от их возраста: бассейн детей, вплоть до полового созревания; бассейн подростков; бассейн взрослых. В одном из этих бассейнов люди могут делать то, что им нравится, без какого-либо наказания. Но когда вы пытаетесь нарушить дамбы между этими бассейнами, тогда возникает проблема, если, скажем, юноша 15 лет идет с гораздо более молодым мальчиком. Но не тогда, когда 15-летний юноша идет с 13-летним мальчиком-это, конечно, возможно, но наши судьи в Германии не так суровы, как в Англии или Соединенных Штатах. И это потому, что в Германии есть три партии, четыре с коммунистами - и Либеральная партия просто стоит посередине и очень могущественна, потому что она может идти либо влево, либо вправо. И теперь либеральная партия требует, чтобы мы покончили с пунктом 175, или, может быть, с 14-летним возрастом согласия, но я думаю, что я слышал, как некоторые люди говорят, что они хотят покончить с этим полностью, потому что есть так много других пунктов-удушение, избиение, когда человек проникает в задний проход очень маленького мальчика и рвет, все эти вещи и есть пункты против изнасилования человека.

 

Фото автор Ortil

 

ОРТИЛ: третья по величине, после социал-демократов, затем Христианско-демократический союз.

 

Журналист: и коммунисты-четвертые?

 

ОРТИЛ: но коммунисты этого не одобряют.

 

Журналист: конечно, нет. И христиане тоже.

 

ОРТИЛ: Или потому, что, как вы знаете, в Советском Союзе они даже не терпят, чтобы взрослые делали это. Когда я был молодым студентом, я думал, что Коммунистическая партия будет прогрессивной, и они найдут новую эру человечества и так далее. И, видите ли, очень жаль, что я сражался за них. Особенно в моей области юношеской любви они против этого так же, как и Адольф Гитлер.

 

Журналист: пираты были в основном ассоциацией гребцов на каноэ?

 

ОРТИЛ: каждое лето, когда начинало теплеть, мы брали шесть недель немецкого отпуска и отправлялись в дальнюю поездку. В один год это была Арктика в Скандинавии, в другой-Средиземное море. В основном это были отряды по 10 или 12 человек-это лучший размер, потому что вы можете контролировать их и присматривать за ними.

 

Журналист: Они всегда были смешанными группами?

 

ОРТИЛ: всегда. И мы обычно пользовались железной дорогой, которая была самой дешевой. Складные лодки вы можете свернуть вместе. Каждая лодка поставляется в двух мешках. Мы всегда брали сумки в свои купе. Поставив их между сиденьями, мы соорудили над собой крышу, чтобы можно было спать, как в спальном вагоне.

 

Журналист: и заняться любовью?

 

ОРТИЛ: Да, конечно, всегда остерегался кондуктора, контролирующего билеты.

 

Журналист: Сколько лет было девочкам и мальчикам?

 

ОРТИЛ: от двенадцати до двадцати.

 

Журналист: это довольно большой возрастной промежуток. Разве у самых молодых и самых старых иногда не было проблем друг с другом?

 

ОРТИЛ: Ну, во-первых, они все умели плавать. Когда немецкому мальчику 12 или 13 лет, его учат плавать. Это мой долг. Они должны это сделать. Семьи гордятся такими вещами. А потом, перед тем как отправиться в путешествие, они все знали друг друга, встречаясь каждые выходные в моем доме. Они были хорошими друзьями. Очень важно, чтобы у 12-летней девочки или мальчика был товарищ среди старших, и это не означает, что они занимаются сексом друг с другом или хотят заниматься сексом. А если и так, мне было все равно-только если не возникнут трудности. Однажды вечером ко мне пришла девушка и сказала: "Винни и Ролло всегда прикасаются ко мне." И я спросил: "тебе это не нравится?"

- Нет, мне это не нравится. Я хочу спать."

Я пошел в палатку Винни и Ролло и сказал: "теперь, смотри сюда, девочка будет в моей палатке. И они были довольны, что я не сержусь. В моей палатке она чувствовала себя в безопасности. Мне бы хотелось приласкать ее - не сексуально, конечно, - потому что она была очень милой девушкой. Она была во всех моих брошюрах. Сегодня она врач, нейрохирург, но так и не вышла замуж!

 

Журналист: Я думаю, что все мы, кто работает в области интимной близости между мужчиной и мальчиком, заинтересованы в так называемых непрерывных отношениях. Одна из вещей, о которых постоянно твердят наши враги-ну, они говорят много вещей, - это то, что мы не любим человека, мы любим возраст человека, и когда мальчик превращается в старшего мальчика или мужчину, наша любовь останавливается, и мы бросаем его, и он убит горем. Мы заинтересованы в вашем опыте. Такое бывает? Вы поддерживали связь с отставными пиратами, так сказать?

 

ОРТИЛ: скажем, 80% из них. Другие находятся далеко, скажем, в Америке или Англии, поэтому я потерял около 20% своих пиратов и не имел никаких контактов позже. Но 80% - это довольно много, вы видите. Вдруг они стучат в мою дверь: "вот моя жена и двое моих детей."Тогда:" входите, входите!"А я беру телефон и:" пожалуйста, пирожные " и так далее и тому подобное. Есть мальчик, который женился на итальянской девушке, которую он нашел во время поездки со мной на Сардинию, когда ему было 14 или 15 лет. Позже он вернулся домой, потому что в Германии мог заработать больше денег, чем в Италии. Кроме того, в Англии есть миллионер, который является представителем крупной химической компании. А Винни навещает меня каждый год-он директор немецкой школы в Южной Америке. И, О Боже, я не могу сказать тебе: я никогда не знаю, кто придет ко мне в следующий раз. Даже когда я перенес операцию и лежал в своей постели, пришли четверо мальчиков, они только что были в Турции, и они совершили очень трудные путешествия по белым водам, и они принесли с собой свою пленку и проектор, и я увидел пленку на стене больницы. Однажды к нам приехал голландский друг, но я был далеко в Гималаях, поэтому я отдал свои ключи пиратам, и они впустили его с его другом из Австрии, и они жили вместе, а меня даже не было дома. И, конечно же, с пиратами они занимались любовью. А старшие со своими семьями навещают меня. Ну, они не могут навещать меня каждый год, это невозможно. С течением времени было 800 пиратов!

 

Фото автор Ortil

 

ОРТИЛ: о, он просто говорит мне: "Послушай, я теперь пас. Я не могу больше и я не буду больше. А есть и другие, которые пытаются продолжить до тридцати лет.

 

Журналист: Вы когда-нибудь чувствовали, что разбили сердце мальчика, потому что он любил вас и стал слишком старым?

 

ОРТИЛ: нет. Это не то же самое, что с девушками. Вы можете разбить сердца девушек, потому что девушка кладет свои руки в ваше сердце и плачет, и, О Боже, потерянный возлюбленный, вы знаете - есть так много песен в мире об этом. Но не с мальчиками. Потому что все эти мальчики гетеросексуальны. Я всего лишь их помощник, пока им от двенадцати до семнадцати лет, В подростковом возрасте, и они нуждаются в помощи.

 

Журналист: Если вы путешествуете со смешанной группой, иногда у мальчика есть шанс заняться сексом с девушкой, но он выберет вас или другого мальчика.

 

ОРТИЛ: не так часто с другим мальчиком, но иногда. Около полуночи я всегда обходил все палатки, чтобы проверить, все ли в порядке. В Медитеррене было жарко в палатках, и там были насекомые, так что очень часто они спали под открытым небом, а иногда можно было встретить мальчика и девочку, и они были обнажены и обнимались. Я нашел это вполне естественным. И мальчики иногда были со мной. Мальчик, например, говорил: "я буду спать рядом с тобой этой ночью. А потом он положил свой матрас рядом с моим. Ну, мы были дружелюбны друг к другу. Все эти вопросы, которые вы мне задаете, показывают, что вы пришли из другого мира. Ты не знаешь, что у нас есть свободный способ жить и любить вместе. То, что у нас было в течение 30 лет - и ни одной серьезной проблемы, только незначительные проблемы, как та девушка, о которой я упоминал.

 

Журналист: мы пытаемся предвидеть. Большинство читателей PAN живут в другом мире. У вас было много, много лет совершенно свободного опыта - и, возможно, некоторая доля удачи. Большинство людей в мире очень искренне убеждены, что если у мальчика есть сексуальные отношения с мужчиной, он очень сильно поврежден. Мы знаем, например, о двух случаях в Соединенных Штатах, когда мальчиков доводили до самоубийства. В одном случае мальчику было 18 лет. Полиция - это было в маленьком городке в Мичигане-устроила ему такой переполох, что он застрелился из винтовки. Все, конечно, винили его старшего друга. В этих странах ужас секса, настолько сильно вбит в сознание каждого человека, что он просто не может думать по-другому. Поэтому они выдвигают все эти возражения: во-первых, если мальчик занимается сексом с мужчиной, он становится гомосексуалистом; во-вторых, конечно, он грешит; в-третьих, он не получает удовольствия от секса; в-четвертых, если он получает удовольствие, ему все еще причиняют вред, но он не проявится до тех пор, пока не появится; в-пятых, мальчик всегда изгоняется из сердца мужчины, когда у него вырастают лобковые волосы или борода. Все психиатры совершенно убеждены в этом; если они вообще прислушиваются к нашим переживаниям, то расценивают их как симптомы болезни.

 

ОРТИЛ: теперь я понимаю ваши вопросы. Ну, я придерживаюсь той же точки зрения, что и доктор Бронгерсма. Мы оба согласны, что для мальчика нет ничего лучше, чем в течение некоторого времени в юности быть другом, близким другом хорошего, образованного человека. Нет ничего лучше. А если бы у меня были сыновья, у них у всех могли бы быть друзья мужского пола, постарше, до тридцати и больше, потому что возраст не имеет значения. Мне 77 лет, и у меня есть три близких друга, от 14 до 17, и родители позволяют это.

 

Журналист: Родители знают, что это интимные отношения?

 

ОРТИЛ: Или они не знают, но предполагают это. Умные родители не спрашивают своих мальчиков. Когда мальчики хотят навестить мужчину, а потом им это нравится, они говорят: "Папа, Мама, можно мне навестить моего друга Хаджо?"они всегда говорят "Да". Потому что даже молодые родители любят проводить воскресенья в одиночестве. И тогда они убеждаются, что никакого вреда их мальчикам не будет. И я даже говорю: "ты уже закончил свою школьную работу? Первая школьная работа." Тогда они говорят: "Да, я не знаю . . . Это эссе . . ."

И я говорю: "не знаю? Давайте теперь поговорим. Что это за тема?- Потом мы все обговорим, и через один-два часа они будут в полной безопасности в школе, потому что мальчики всегда немного нервничают, когда не готовы. И родители счастливы. Это был мой опыт, и опыт других участников молодежного движения, что это было на тонкой эротической основе, которая была не только сексуальной, не должна была быть сексуальной, но часто была сексуальной, но мы не говорили об этом, и, возможно, это было ошибкой. Нужно сделать все эти проблемы ясными для понимания, чтобы человек стоял над ними. Некоторые люди любят все еще любить в комнатах или в чужих странах, и это их путь. Мой путь состоял в том, чтобы иметь человеческое окружение вокруг меня, и это хорошо для меня. Скоро мне исполнится 80 лет, и я буду лежать в постели и чувствовать себя хорошо . . . Теперь я старшеклассник в "Пиратах", и мой хороший друг, учитель, женатый, идет по моему пути, но не потому, что ему нравятся мальчики. Он гетеросексуален, но он либерален в сексуальных вещах, поэтому пираты все еще могут делать то, что им нравится. И сегодня это не так сложно, как 30 лет назад. В прежние времена, с 1900 по 1930 год или около того, существовало такое таинственное темное табу, что мальчикам приходилось очень страдать, и их любовникам, старшим, тоже. Сегодня каждый день меня будут навещать десять мальчиков и девочек. Даже прошлой зимой они пришли, когда шоу было глубоким, и они сказали: "О Боже, Хадж теперь весь снег вокруг него, и он не может выйти и пойти по магазинам. Они приходили, копали и копали. И даже родители, они благодарны, а я делаю кофе и пирожные. И я показываю им слайды и фильмы о мальчиках. И мои выросшие приходят сейчас со своей семьей и говорят: "о, у вас есть фильм 1967 года, когда мы были на Сицилии?"

 И я говорю: "я поищу его."И, о, увидеть их снова, когда они были молоды, 14, 15 лет!

 А потом они говорят: "Послушайте, это был я, когда был мальчиком!- И дети видят своего отца, когда он был маленьким, совсем голым. А почему бы и нет?

 

Журналист: это замечательно.

 

ОРТИЛ: Да, мы отличная группа. И то, что мы можем иметь это только потому, что наши сообщения с течением времени были честными. У нас не было секретов, и я могу сказать вам, что у нас были фестивали, 20, 30 девочек и мальчиков, живущих так, как будто мы были в Старой Греции, ходили голыми в лесах, пели, любили и пили . . .

 

Фотография Ортила одного из его Ганзейских пиратов, 1968 год

 

ОРТИЛ: я был близок с примерно 800 мальчиками и только 5 или 6 оказались гомосексуалистами, насколько я знаю.

 

Журналист: По оценкам экспертов, от 5 до 20% мужчин в нашем обществе являются скорее гомосексуалистами, чем гетеросексуалами. Это означает, что по крайней мере 40, а может быть и 100 из ваших 800 пиратов должны, при прочих равных условиях, быть гомосексуалистами. Но, возможно, ваша программа привлекала больше гетеросексуалов, чем гомосексуалистов. Другой вопрос. Вы когда-нибудь были близки с мальчиком, который позже вырос, произвел на свет сына, с которым вы тоже были близки?

 

ОРТИЛ: Ну, почти. Один из моих пиратов, мальчик, с которым я был близок восемь лет, женился и родил замечательного мальчика. Когда мальчику было 14 лет, я спросил его отца: "нужна ли ему помощь в школе? Хотел бы он стать частью нашей группы?"

 - Нет, нет, - последовал ответ. -У него нет никаких трудностей, и он очень занят . . .- Потом я очень быстро отступил.

 

Журналист: Итак, то, что было хорошо для отца, не было хорошо и для сына. И ты не знаешь, что чувствовала его жена.

 

ОРТИЛ: она не была пиратом.

 

Журналист: у вас, кажется, по сравнению с большинством мальчиков-любовников, с которыми мы сталкивались, была особенно хорошая подготовка, Когда вы были молодым человеком, что делало вас очень реалистичным и очень жестким. Большинство мальчиков-любовников всегда жили как добропорядочные граждане, говорили доброе утро полицейскому, и поэтому абсолютно боятся быть доставленными в полицейский участок и записанными на секс-зарядку.

 

ОРТИЛ: О, это тяжелый удар для тех людей.

 

Журналист: Но ты прошел через ад нацистских лет. Вы были в тюрьме два раза - не за сексуальные преступления, конечно, - но вы знаете, что такое тюрьма, что такое полиция и военные, Что такое нацисты. Вы также знаете, что такое иметь схему для еды и бороться за велосипеды . . .

 

ОРТИЛ: я тогда был разбойником.

 

Журналист:  Значит, вы, вероятно, думали, что ничего такого ужасного с вами больше не случится, и не испугались.

 

ОРТИЛ: О да, до сих пор это была счастливая жизнь. Признаюсь, я один из немногих счастливых педофилов.

 

Фото автор Ortil

 

ОРТИЛ: я был главным автором, который был с мистером Суизинбанком в Нью-Йорке. Эти две книги-вот его заслуга. Но он так и не заплатил, а потом полиция обыскала его дом и забрала все.

 

Журналист: включая ваши негативы?

 

ОРТИЛ: это очень плохо. В каком-то смысле это обидно, но, послушайте, в прошлые годы я был очень зол, а теперь мне осталось жить всего каких-то пять лет. Я ничего не могу унести с собой в могилу. Но я не получу могилу. Как человек живущий в морском городе я хотел бы . . . сначала сожгли, а потом на море, на Северном море, капитан развеял пепел по водам. Это самое лучшее, и это дешево. Потому что моим пиратам придется заплатить. Я буду в море.